В начале
декабря в лаборатории почв случилась драма местного масштаба. Точнее, это Дарье
казалось, что она должна быть таковой, но сама ее героиня, симпатичная турчанка
Лейла, специалист по биогеохимии, вовсе не видела какого-либо драматизма в создавшемся
положении. Она просто заявила во время чаепития:
— Можете меня
поздравить, я вчера получила развод. Так что я теперь свободна, как птица, и
рассмотрю подходящие кандидатуры на роль спутника жизни, — она засмеялась.
Лейла была
мусульманкой и соблюдала правила своей религии: носила хиджаб и постилась в
Рамазан, а после работы нередко заходила в близлежащую мечеть. Одевалась она со
вкусом, и Дарья иной раз размышляла о том, почему православные любители
соблюдения традиций за столько веков не могли научиться повязывать платок так
же красиво и изящно, как мусульманки, или так же удачно подбирать себе юбки,
кофточки, жилетки. По крайней мере, у нее на родине традиционно одетые женщины часто
походили на мешки или, в лучшем случае, на матрешек. В Византии подобный
традиционализм встречался куда реже, но и здесь православные благочестивицы
выглядели более мешковато, чем большинство мусульманок, по крайней мере,
молодых. Может быть, потому, что слишком серьезно смотрели на себя как на
предмет соблазна и старались не привлекать внимания к своей внешности? Дарья
знала, что в их приходе некоторые особо строгие матроны — к счастью, таковых
было немного — даже осуждали ее за то, что она не носит одежду, скрадывающую
формы: любителям фигуристых женщин в Дарье действительно было на что
полюбоваться… Но она не обращала на это внимания — насмотревшись на такое
благочестие в Сибири, она вовсе не хотела следовать той же модели поведения
здесь, тем более, что тут подобное было в целом не в чести.
После первых
ахов и вопросов по поводу новости — разумеется, со стороны женской части
коллектива лаборатории, мужская предпочитала дипломатично отмалчиваться —
выяснилось, что двое детей Лейлы остались с ее бывшим мужем.
— То есть он
их тебе не отдал?! — воскликнула Эванна. — Какой ужас!
— Почему ужас?
— удивилась Лейла. — Я их и не собиралась забирать. У турок главное правило
жизни: за все ответственен папа! Он главный кормилец в семье и хозяин, поэтому
и дети при разводе всегда остаются отцу. Это очень удобно: во-первых, ему легче
их прокормить, во-вторых, разведенной женщине без детей легче снова выйти
замуж. А новых нарожать недолго!
Эванна
смотрела на нее округлившимися глазами. Остальные реагировали спокойнее — в
целом турецкие обычаи были достаточно известны, хотя Дарья все же не понимала,
как это можно так вот легко расстаться с собственными детьми.
— Это как-то
слишком… прагматично, — заметила она. — То есть я понимаю, что ты сможешь с
ними видеться в любое время, но неужели тебе совсем… не жаль?
Она хотела
сказать «не больно», но не решилась употребить такое сильное слово. Лейла
пожала плечами:
— Жаль,
конечно, но… вот честно, я не понимаю, почему у многих женщин такое
сверхтрепетное отношение к этому! Может, у меня материнский инстинкт плохо
развит, не знаю, но лично я прежде всего люблю мужчину, а потом все, что от
него, так сказать, исходит. Это, кстати, мужчины ценят! И греки, между прочим,
я замечала — еще и ревновать будут, если внимание слишком переключишь с мужа на
ребенка, они ж эгоцентричны до ужаса! У меня подруга из-за этого как раз с
мужем рассталась, сидит теперь одна с ребенком, замуж трудно выйти, звонит мне
каждую неделю и плачется на жизнь… Ну вот, а когда у меня любовь к мужчине
исчезла, то уже и дети от него… нет, я их люблю, конечно, но не до такой
степени, чтобы повесить их себе на шею. Кому от этого лучше? Одной вырастить
мне их будет нелегко, а замуж попробуй выйди с такой обузой! А так — и они при
отце, материально обеспечены, и я могу дальше жить полноценной жизнью.
По-моему, при разводе это лучший вариант из возможных.
— Как это
цинично! — воскликнула Эванна.
— Зато честно,
— вдруг подал голос Ставрос, — и не лишено разумности.
— О! —
округлила губы Лейла, а потом улыбнулась. — Как приятно, что вы меня поняли!
— Ну еще бы!
Легко сделать понимающий вид, когда у самого… — возмущенно начала Эванна, но
осеклась под пронзительным взглядом Алхимика.
— Я бы не
советовал вам рассуждать о том, о чем вы не имеете понятия, госпожа О’Коннор, —
холодно сказал он. — Во-первых, это ненаучно. Во-вторых, глупо. В-третьих, у
вас самой пока нет не только детей, но и мужа, так что вряд ли вы способны
здраво судить о материях, о которых даже женщины, имеющие все это, часто судят
весьма нездраво.
— Вы… —
выдохнула Эванна.
— Страшный
циник и хам. Для вас это новость? — насмешливо спросил Ставрос.
— Мальчики,
девочки, не ссорьтесь! — примирительно сказала тетя Вера. — Разные бывают
ситуации и разные способы выхода. Зачем навязывать свое понимание всем подряд?
Если отец может хорошо воспитать детей и позаботиться о них, так почему бы им
не жить с ним?
— Вот и я так
думаю, — кивнула Лейла. — Вообще не знаю, почему европейцы считают, что дети
должны непременно оставаться с матерью, а иначе просто ужас-ужас. Ну, хочется
тебе детей, роди еще, какая проблема! Я вот лично вовсе не собираюсь
останавливаться на достигнутом. А моим мальцам с отцом точно будет лучше!
Эванна
пришибленно молчала. Дарье стало жаль ее, и она украдкой взглянула на Алхимика:
что он имел в виду, осадив ирландку? Неужели он когда-то все же был женат?..
— Знаешь,
Лейла, я бы тоже не отдал своего сына жене, если б она от меня ушла, — внезапно
произнес Контоглу. — Так что тут я твой расклад поддерживаю.
— Ты лучше
гляди, как бы она не прознала про кое-что да и впрямь не ушла, — пробурчала
тетя Вера.
Дарья едва не
поперхнулась чаем, но Алексей только басисто расхохотался: похоже, тетя Вера
одна имела здесь право безнаказанно — и безо всякого результата — попрекать
начальника за аморальное поведение.
— Вера, ты со
своими понятиями уже давно устарела! — заявил Контоглу. — Или, если хочешь, у
тебя слишком узкий взгляд, которого в наше время далеко не все придерживаются.
Уверяю тебя, мое «кое-что» — самая последняя причина для моей драгоценной половины
меня покинуть!
— Просто
какие-то Марк и Марго, — пробормотала Эванна, вспыхнув.
Похоже, она
была шокирована услышанным во время этого чаепития. Дарья теперь тоже была к
этому близка: она даже не могла вообразить себе такой ситуации, чтобы, узнав об
интрижках мужа на стороне, она посмотрела бы на это как на что-то вполне
невинное и не мешающее счастливой семейной жизни. А получается, вполне бывает и
такое?!..
— Может быть,
вы поддержите и эту прекрасную теорию, господин Ставрос? — вдруг ядовито
спросила Эванна. — Широкий взгляд! Ведь вам это должно быть так близко!
— Пошлость —
самое последнее, что мне может быть близко, — процедил Алхимик, резко поставил
чашку на стол и поднялся. — Спасибо за чай и компанию, но мне уже пора к своим
трансмутациям, — и он стремительно вышел из «трапезной».
Очень надеюсь, что не скажу ничего нехорошего, но ведь у автора тоже нет детей. То есть если все фразы персонажей -- лишь мнения персонажей, то конечно моя реплика совсем не в тему и надо бы помолчать, но уж очень сильно кажется, что именно точке зрения Ставроса сочувствует автор. Ну и насчет фразы Лейлы в стиле Петра I: "Ну, хочется тебе детей, роди еще, какая проблема!" -- скажу лишь, что ей можно сильно позавидовать (без иронии). Потому что я лично не знаю женщин, сказавших бы что-либо подобное, зато знаю немало тех, у кого рождение детеей было сопряжено с огромными проблемами со здоровьем. И которые хотят еще детей, но очень страшно.
ОтветитьУдалитьС чего Вы взяли, что я сочувствую именно его т.з.? )) И потом, что у меня нет детей, Вы знаете, но откуда Вы знаете, что их нет у Ставроса? Возможно, их и правда нет, но из текста романа это никак не следует. А Лейла - восточная женщина, Вы много таких знаете? )
УдалитьТак я понял, что у него скорее всего есть. И наверное с женой что-то нехорошее получилось, судя по последним фразам. Просто... у него дети, допустим, есть, но его фразу, обличающую Эванну, которая взялась судить о женщинах с детьми, не имея детей, и обличающую ее с точки зрения человека, который знает, о чем говорит (т.к. наверное этих детей имеет) -- писали то Вы, вот что я имел в виду. Впрочем, я влез лишь потому, что мне действительно кажется, что персонаж Ставроса -- это персонаж, через которого свои взгляды доносит автор, я не могу объяснить, почему. Это как в Кассии многие фразы Грамматика казались (или были?) Вашими взглядами, а не его. Если это не так, тогда мои извинения, ну и выходит, что Вы его как-то очень убедительно выпысали, что ли...
УдалитьНу а в чем проблема-то? Если у С. есть дети, то почему бы ему не сказать такую фразу? я ведь о нем пишу, а не о себе. Но если у него и нет детей, он ее тоже может сказать, т.к. судить о том, чего у тебя нет, и правда опрометчиво )
УдалитьА со мной другое дело, я вообще много о чем пишу, чего со мной лично никогда не было, в т.ч. о семейной жизни. Но семейные читатели той же "Кассии" при этом говорили мне, что я достоверно о ней пишу. Ну, на то я и писатель )) Я вживаюсь в своих героев, а обычные люди ведь не вживаются каждый раз в ситуации тех, о ком судят.
Я выражаю свои мнения через разных героев, но при этом вовсе не обязательно, что какой-то мой любимый герой всегда выражает по всем вопросам мои мнения, это было бы слишком уж топорно )))