Восточный экспресс: Уроборос (1)

В начале декабря в лаборатории почв случилась драма местного масштаба. Точнее, это Дарье казалось, что она должна быть таковой, но сама ее героиня, симпатичная турчанка Лейла, специалист по биогеохимии, вовсе не видела какого-либо драматизма в создавшемся положении. Она просто заявила во время чаепития:

— Можете меня поздравить, я вчера получила развод. Так что я теперь свободна, как птица, и рассмотрю подходящие кандидатуры на роль спутника жизни, — она засмеялась.

Лейла была мусульманкой и соблюдала правила своей религии: носила хиджаб и постилась в Рамазан, а после работы нередко заходила в близлежащую мечеть. Одевалась она со вкусом, и Дарья иной раз размышляла о том, почему православные любители соблюдения традиций за столько веков не могли научиться повязывать платок так же красиво и изящно, как мусульманки, или так же удачно подбирать себе юбки, кофточки, жилетки. По крайней мере, у нее на родине традиционно одетые женщины часто походили на мешки или, в лучшем случае, на матрешек. В Византии подобный традиционализм встречался куда реже, но и здесь православные благочестивицы выглядели более мешковато, чем большинство мусульманок, по крайней мере, молодых. Может быть, потому, что слишком серьезно смотрели на себя как на предмет соблазна и старались не привлекать внимания к своей внешности? Дарья знала, что в их приходе некоторые особо строгие матроны — к счастью, таковых было немного — даже осуждали ее за то, что она не носит одежду, скрадывающую формы: любителям фигуристых женщин в Дарье действительно было на что полюбоваться… Но она не обращала на это внимания — насмотревшись на такое благочестие в Сибири, она вовсе не хотела следовать той же модели поведения здесь, тем более, что тут подобное было в целом не в чести.

После первых ахов и вопросов по поводу новости — разумеется, со стороны женской части коллектива лаборатории, мужская предпочитала дипломатично отмалчиваться — выяснилось, что двое детей Лейлы остались с ее бывшим мужем.

— То есть он их тебе не отдал?! — воскликнула Эванна. — Какой ужас!

— Почему ужас? — удивилась Лейла. — Я их и не собиралась забирать. У турок главное правило жизни: за все ответственен папа! Он главный кормилец в семье и хозяин, поэтому и дети при разводе всегда остаются отцу. Это очень удобно: во-первых, ему легче их прокормить, во-вторых, разведенной женщине без детей легче снова выйти замуж. А новых нарожать недолго!

Эванна смотрела на нее округлившимися глазами. Остальные реагировали спокойнее — в целом турецкие обычаи были достаточно известны, хотя Дарья все же не понимала, как это можно так вот легко расстаться с собственными детьми.

— Это как-то слишком… прагматично, — заметила она. — То есть я понимаю, что ты сможешь с ними видеться в любое время, но неужели тебе совсем… не жаль?

Она хотела сказать «не больно», но не решилась употребить такое сильное слово. Лейла пожала плечами:

— Жаль, конечно, но… вот честно, я не понимаю, почему у многих женщин такое сверхтрепетное отношение к этому! Может, у меня материнский инстинкт плохо развит, не знаю, но лично я прежде всего люблю мужчину, а потом все, что от него, так сказать, исходит. Это, кстати, мужчины ценят! И греки, между прочим, я замечала — еще и ревновать будут, если внимание слишком переключишь с мужа на ребенка, они ж эгоцентричны до ужаса! У меня подруга из-за этого как раз с мужем рассталась, сидит теперь одна с ребенком, замуж трудно выйти, звонит мне каждую неделю и плачется на жизнь… Ну вот, а когда у меня любовь к мужчине исчезла, то уже и дети от него… нет, я их люблю, конечно, но не до такой степени, чтобы повесить их себе на шею. Кому от этого лучше? Одной вырастить мне их будет нелегко, а замуж попробуй выйди с такой обузой! А так — и они при отце, материально обеспечены, и я могу дальше жить полноценной жизнью. По-моему, при разводе это лучший вариант из возможных.

— Как это цинично! — воскликнула Эванна.

— Зато честно, — вдруг подал голос Ставрос, — и не лишено разумности.

— О! — округлила губы Лейла, а потом улыбнулась. — Как приятно, что вы меня поняли!

— Ну еще бы! Легко сделать понимающий вид, когда у самого… — возмущенно начала Эванна, но осеклась под пронзительным взглядом Алхимика.

— Я бы не советовал вам рассуждать о том, о чем вы не имеете понятия, госпожа О’Коннор, — холодно сказал он. — Во-первых, это ненаучно. Во-вторых, глупо. В-третьих, у вас самой пока нет не только детей, но и мужа, так что вряд ли вы способны здраво судить о материях, о которых даже женщины, имеющие все это, часто судят весьма нездраво.

— Вы… — выдохнула Эванна.

— Страшный циник и хам. Для вас это новость? — насмешливо спросил Ставрос.

— Мальчики, девочки, не ссорьтесь! — примирительно сказала тетя Вера. — Разные бывают ситуации и разные способы выхода. Зачем навязывать свое понимание всем подряд? Если отец может хорошо воспитать детей и позаботиться о них, так почему бы им не жить с ним?

— Вот и я так думаю, — кивнула Лейла. — Вообще не знаю, почему европейцы считают, что дети должны непременно оставаться с матерью, а иначе просто ужас-ужас. Ну, хочется тебе детей, роди еще, какая проблема! Я вот лично вовсе не собираюсь останавливаться на достигнутом. А моим мальцам с отцом точно будет лучше!

Эванна пришибленно молчала. Дарье стало жаль ее, и она украдкой взглянула на Алхимика: что он имел в виду, осадив ирландку? Неужели он когда-то все же был женат?..

— Знаешь, Лейла, я бы тоже не отдал своего сына жене, если б она от меня ушла, — внезапно произнес Контоглу. — Так что тут я твой расклад поддерживаю.

— Ты лучше гляди, как бы она не прознала про кое-что да и впрямь не ушла, — пробурчала тетя Вера.

Дарья едва не поперхнулась чаем, но Алексей только басисто расхохотался: похоже, тетя Вера одна имела здесь право безнаказанно — и безо всякого результата — попрекать начальника за аморальное поведение.

— Вера, ты со своими понятиями уже давно устарела! — заявил Контоглу. — Или, если хочешь, у тебя слишком узкий взгляд, которого в наше время далеко не все придерживаются. Уверяю тебя, мое «кое-что» — самая последняя причина для моей драгоценной половины меня покинуть!

— Просто какие-то Марк и Марго, — пробормотала Эванна, вспыхнув.

Похоже, она была шокирована услышанным во время этого чаепития. Дарья теперь тоже была к этому близка: она даже не могла вообразить себе такой ситуации, чтобы, узнав об интрижках мужа на стороне, она посмотрела бы на это как на что-то вполне невинное и не мешающее счастливой семейной жизни. А получается, вполне бывает и такое?!..

— Может быть, вы поддержите и эту прекрасную теорию, господин Ставрос? — вдруг ядовито спросила Эванна. — Широкий взгляд! Ведь вам это должно быть так близко!

— Пошлость — самое последнее, что мне может быть близко, — процедил Алхимик, резко поставил чашку на стол и поднялся. — Спасибо за чай и компанию, но мне уже пора к своим трансмутациям, — и он стремительно вышел из «трапезной».

предыдущее    |||   продолжение